Литература во все времена выполняла важную ассоциативную и ментальную функцию, побуждая читателя выходить за пределы привычного и размышлять на страницах текста о необычном, важном, странном. В разные эпохи этой волшебной функцией пользовались с разными целями, и не только чтобы скрасить досуг. В средние века и Новое время формой художественного произведения активно пользовались с политическими, не только философскими и развлекательными целями. Например, широко известны знаменитые политические утопии Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы, выполненные именно в форме рассказов.
С приходом эры Просвещения эта тенденция усилилась. Резко расширилась аудитория и ее уровень образования, а значит и границы понимания смыслов. В Европе умение читать и писать это уже норма, светское образование ширится, а общественная мысль смело торит себе дорогу сквозь захиревшие заросли пуританства. Флагман прогресса – Англия.
Именно здесь рождаются великие мыслители, писатели, политики и ученые. Один из них – выдающийся публицист, священник, философ англо-ирландского происхождения Джонатан Свифт, успевший захватить и конец 17, и первую половину славного 18 века. Этот талантливый человек получает богатый личный и профессиональный опыт, наблюдая великих современников – маяки эпохи. Уже в молодом возрасте Свифт отличается на редкость острым умом, принципиальностью, честностью, стремлением к свободе от предрассудков и невежества, полностью соответствуя духу своего времени.
Свифт не мог не остаться в стороне от бурных политических процессов, в частности, от противостояния метрополии Англии с маленькой страдающей от экономических тисков Ирландией. Свифт внимательно наблюдает мышиную возню политических партий, борьбу религиозных конфессий, изнуряющую схватку нового порядка со старым общественным режимом.
Свифт подобно многим современникам в совершенстве владеет эпистолярным стилем, и активно пишет – памфлеты, эссе, прокламации, рассуждения. Почти все анонимно, и почти все – в резком, бескомпромиссном ключе, называя вещи своими именами, чем заслуживает себе репутацию и общественный вес, в немалой степени из-за талантливой и эффектной подачи материала. Оказывается, правду можно излагать красиво. Свифт никогда не прибегал к морализаторству и нотациям, он всегда стремился преподнести людям факты, как бы подталкивая их к очевидным выводам.
В 1720 году его посещает замысел крупной вещи. Это было бы большое сатирическое произведение, написанное в духе приключенческой литературы, где обличались бы все пороки общества и государства. В 1726 году в свет выходят – анонимно – «Путешествия Гулливера», мгновенно разлетевшиеся среди читателей. Уже через несколько лет роман расходится по Европе и подвергается множествам правок, редактур, включая знаменитые переложения для детей, которые снискали себе особенно прочное положение в литературе. Таиться больше нет смысла, автор выходит на сцену.
Разумеется, книга изначально не была предназначена для детей. Свифт преследовал совершенно иную цель – побудить читателей к действиям через осмысление истины и показать им истинное положение человеческого общества со всеми его пороками, табу, грехами.
Герой его книги, судовой врач Лемюэль Гулливер, волею судеб оказывается заброшенным в страну Лилипутию, где обитают человечки в двенадцать раз меньше обычного человека. Во всем остальном их государство идентично Англии, включая короля и парламент. Показывая на контрасте размеров разницу – мнимую – между разными обществами, Свифт точно бьет по стереотипам восприятия. Под маской Лилипутии автор показывает соотечественникам их собственную страну, и заставляет смеяться над собой.
Обычно детская редакция на этом заканчивается, но на самом деле полная версия состоит из четырех частей. В остальных трех доблестный Гулливер оказывается в гостях у великанов, сам попадая на положение лилипута, затем путь его лежит в страну оторванных от реальности теоретиков под названием Лапута, расположенную на летающем в воздухе диске. Здесь автор глумится над праздностью, высмеивает лень и пустые философствования, выказывая себя человеком созидательного труда и утилитаризма. Последнее путешествие и вовсе переносит Гулливера к удивительным существам в страну гуигнгнмов. Это разумные лошади, чрезвычайно высокоразвитые и гуманные, мудрые и добрые, превратившие свое государство в настоящую утопию. Поразительно, как творческая интуиция побуждает Свифта призывать сюда образ людей, опустившихся до состояния грязных животных – «еху». Эти существа только внешне напоминают людей, по своей же сути и повадкам они настоящие дикие звери. Опять контраст, опять разница восприятия, разница формы и содержания!
Мог ли Свифт предположить, что в 20 веке французский фантаст Пьер Буль создаст похожую научно-фантастическую историю про человека, попавшего в цивилизацию к разумным обезьянам и одичавшим людям?
Таким образом, следуя за Гулливером в его приключениях, читатель с ужасом видит, что описываемые картинки фантастичны лишь отчасти, а все остальное – настоящая, горькая, суровая правда. Наверно, именно по этой причине роман снискал себе славу и популярность, с блеском выполнив поставленную задачу.
Эта задача – путем метафоры и мысленного эксперимента, меняющего угол восприятия, взглянуть на привычную реальность под новым углом и переосмыслить старые истины. Свифт показал, насколько эффективной и полезной бывает фантазия как метод – и вписал «Путешествия Гулливера» в классику мировой фантастической литературы.
